Тоне Сельдерей
Иван Сергеевич был обеспеченным мужчиной не первой молодости и следил за собой. Он занимался фитнесом, бегал трусцой, ходил скандинавской ходьбой, носил подтяжки, запонки и в галстуке – булавку. У него была любовница, замужняя дама пятнадцатью годами моложе. Раз в неделю он считал себя обязанным побывать у психоаналитика.
Пришел и нынче.
— Ну-с, чем вы меня сегодня удивите? – с почтительным достоинством осведомился специалист, малый наружности подозрительной, но цепкий и популярный.
Иван Сергеевич снял пиджак и дисциплинированно лег на кушетку. Аналитик послушно устроился сзади с блокнотом. Обычно он так не делал, но про Ивана Сергеевича знал, что тот любит, чтобы все было как на картинке или в кино.
— Мне приснился сон, — отчитался тот. – Видел оленя, помидор и самокат.
— Очень хорошо, — кивнул аналитик. – В какой связи находились эти предметы?
— Связи я не помню. По-моему, они просто возникли подряд.
— Очень хорошо. Что-нибудь еще?
— Нет, больше ничего. Это все.
— Какие у вас мысли по поводу увиденного? Эмоции?
— Никаких, — честно признался Иван Сергеевич. – Я потому и хожу к вам, что своих мыслей нет. Объясните, что это значит.
Аналитик поцокал языком. Потом перестал и постучал по зубам ручкой.
— В таких ситуациях важен эмоциональный заряд, личное отношение. Может быть, вы испытали тревогу? Или нечто приятное? Не хотелось бы вам проснуться?
Иван Сергеевич тоже задумался.
— Проснуться мне не захотелось, была глубокая ночь. Наверно. Но некоторая тревога, пожалуй, была.
— Какой же предмет обеспокоил вас больше?
— Не могу выделить. Думаю, что все одинаково.
Специалист что-то записал, подчеркнул, откинулся в кресле.
— Ну, так. У этих символов есть масса истолкований, но мы с вами работаем индивидуально и учитываем личность. Поэтому я не стану навязывать шаблоны, а попытаюсь обрисовать в общих чертах. Учесть все, не опираясь на каноны. Что есть олень?
— Животное, — сказал Иван Сергеевич.
— Верно. Очень точно подмечено. Это животное, то есть существо, ведомое инстинктами.
— С рогами, — добавил Иван Сергеевич.
— Снова правильно. Насколько я помню, ваша подруга замужем? Учтем это обстоятельство, хотя рога могут и не быть главными. Основное – сам олень. Это прекрасный самец, свирепый в период гона. Он олицетворяет стихию природы, чувство, влечение. Возможно, что да – омраченное рогами. Но те же рога могут символизировать грозную силу, готовность ломать преграды.
— Понятно, — удовлетворенно кивнул Иван Сергеевич.
— С другой стороны, в криминальной среде оленем называют человека наивного, неопытного, слабого. Но вы же далеки от этой реальности?
— Безусловно.
— И я так думаю. Тем не менее если образ и означает некоторую наивность, то это, скорее, первозданная простота, незамутненность полового чувства. Искренность, если угодно, практически любовь.
Иван Сергеевич слушал.
— Олень силен, но уязвим. Ваше чувство отличается хрупкостью, его нужно беречь, им следует дорожить.
— Я понял, — отозвался тот. – Ну, а помидор?
— Помидор! – хохотнул аналитик. – Помидор это вещь! Какой он, скажите?
— Красный.
— Именно – красный. Это цвет страсти. В нем напряжение, отсюда и основная тревога. Неразрешенный конфликт, даже кровь. В сочетании с оленем помидор, на мой взгляд, указывает на обострение чувств. Они требуют немедленной разрядки. Как у вас с давлением?
— С утра было нормальное, — нахмурился Иван Сергеевич.
— Значит, это нужно закрепить. Ситуация может измениться.
— Хорошо. Как быть с самокатом?
Аналитик развел руками:
— Подсознание даже подсказывает вам выход! Скорее мчаться туда, куда вас влечет.
— А не наоборот, не оттуда?
— Выбор за вами, — не стал возражать аналитик. – Но помните, что конфликт нуждается в разрешении. В конце концов, не за этим ли вы ко мне ходите?
Зачем он ходит, Иван Сергеевич толком ответить не мог. Но он привык доверять любым специалистам. Подчинялся водопроводчикам, электрикам, массажистам.
— Тогда я прямо к ней, — решился Иван Сергеевич.
— В добрый час, — поддержал его аналитик.
…Иван Сергеевич подъехал к дому возлюбленной и немного посидел за рулем, сопоставляя себя с оленем, а свои чувства – с помидором. Роль самоката он отвел автомобилю.
Что-то грызло его, точило, но он позвонил в домофон. Отворили без слов. Иван Сергеевич поднялся на пятый этаж и позвонил в звонок.
Дверь распахнулась. На пороге стоял детина в свитере с вышитым оленем. Он высасывал помидор.
— Добро пожаловать, — прочавкал детина. – Наконец-то.
«Муж вернулся», — с ужасом подумал Иван Сергеевич.
Детина с силой ударил его в глаз. Иван Сергеевич кубарем полетел с лестницы.
«Мать твою, самокат, еще же будет какой-то самокат», — отчаянно думал он.
© ноябрь 2016